Словарь языка произведений Распутина Валентина Григорьевича

А Зорька наша уж в колхозе жила, помнишь, подимте, нашу Зорьку – такая хорошая была корова, комолая, по сю пору ее жалко. В колхоз как собирали, сам-то и ондал ее в колхоз, на общий двор. От уж я поревела! Ну. А Зорька так и эдак наш двор помнит, все к нам лезла, я до этой до голодо́вки-то помои ей когда вынесу, а то ломоть хлеба солью посыплю. Там рази такой уход – че тут говореть. Столько скота. От она и в голодо́вку все к нам, все к нам. Их там вечером подоят и сразу выгонят, а ишо мошка несусветная, скот бьется, ревет, носится. (Последний срок, с. 350) 

Народное слово 1, с. 194

ГОЛОДО́ВКА В ГОВОРАХ БАЙКАЛЬСКОЙ СИБИРИ

<…> Вот тут голодо́вка сильна была, в сорок шестом, в сорок седьмом году. Люди помирали. Вот пойдут на работу, оттуда переташшат, кто если маленько может идти, ташшат. Если не могут ташшить, так везут. А то и на месте помирали.

Швыро́к, дрова заготавливали, на весноде́лье ходили в лес. И там много помёрло людей. Чё, обессилели. Лошадь пропадёт, понимашь, лошадёнка пропадёт — идёшь кра́дче, отрубашь от её, варишь и ешь. Пропастину. Так и жили. Не токо в сорок шестом — в сорок седьмом, вот в эти годы уже здесь это про́пасть ели. Лошадь сдохнет и… А лошадь сдыхала тоже от голоду. Она так-то здорова, токо от голоду.

После войны-то тяжело было. Эти два года были тяжёлые. И в сорок восьмым году уже начали отпы́хиваться. Начали маленько оды́бываться.

Записано в 1999 г. Афанасьевой-Медведевой Г. В. от Валентина Амбросимовича Брюханова (1931 г.р.), проживающего в с. Карабула Богучанского района Красноярского края.

Словарь 6, с. 404-405