Словарь языка произведений Распутина Валентина Григорьевича
Человек
Природа
Хозяйство
Постройки
Промыслы
Культура
ПредметРо́бить, -блю, -бишь; несов., неперех. Диал. Работать, трудиться.
— …У нас сват Иван такой был. А он был печник любо-дорого на весь белый свет. За им за сто верст приезжали печи класть. Безотказный, шёл, кто ни попросит, а за работу стеснялся брать, задарма, почитай, и делал. На его сватья грешит: «Ты на неделю уйдешь, кто за тебя в поле будет ро́бить? Кто дома будет ро́бить, простофиля ты, не человек».
(Прощание с Матёрой, с. 225)
И в ранешное время ро́били, не сидели руки в укладку, дак ить ро́били в спокое, а не так. Щас всё бегом. И на работу, и за стол — никуды время нету. Это чё на белом свете деется! Ребятёнка и того бегом рожают. А он, ребятёнок, не успел родиться, ишо на ноги не встал, одного слова не сказал, а уж запыхался.
(Прощание с Матёрой, с. 303)
Народное слово 3, с. 266
ЗАРО́БИТЬ В ГОВОРАХ БАЙКАЛЬСКОЙ СИБИРИ
Константин Александрович Суйтин (участник фольклорно-этнографической экспедиции) за колкой дров. Село Карам Казачинско-Ленского района Иркутской области.
Фото: Г. В. Афанасьева-Медведева, 2022 г., личный архив
И жись кака-то скучна пошла. Друг ко дружке мало кто ходит. А ране уж к старости весело жили. И в войну. Нужда нуждой, но собирались. Капусту, картошку, чё-нидь, брюкву сваришь, свёклу ли. Посидим, картошку, чё-нидь поедим. Напоёмся, напляшемся. А щас всё есть, но душа не горит, не поёт, не пляшет. Раньше вечером друг ко дружке ходили, собирались:
— Сёдни ты иди ко мне посидеть с работой.
А я без работы приду. Ей помогаю прясти ли, шиньгать, вязать. Отвечеруешь у ей, а другой раз уж ко мне придут помогать. Человек пять-шесть соберутся: и чаю напьёмся, и работу всю переделашь, и душу облегчишь. А ране на подёнщину мы ходили и там пели. Гуртом ходили. Приходит старик там, кто ли, просит отца:
— Отпусти дочь пожать.
Ну, тятя:
— Пускай. Иди пособи.
В другой дом, третий. И насбират на две телеги деук, всю холостёжь. Вот поедем жать. Пару коней запрягут оне, мужики, едем. Ямшшик:
— Ну, дехки, пойте песни, а то шагом пойдём.
Мы запоём. Ах ти, мнеченьки! Пристяжка голову на отлёт, ямшшик токо оввожать успеват. Как перестали петь, ён шагом. Мы без простоя и пели, токо телега под нам ходуном ходила. И жали. И в колхозе потом жали. А по семьдесят копеек зарабливали в медяшках. Одне мяди, пятаки. Вот така стопочка. В гумажке завёрнута. Дак мы домой, ах ти, мнеченьки, домой бежим по метре шаг, что мы заро́били на кохту, на платье. А в Покров чёрны юбки в складку сошьём, белы кохты в горошек, отвальны вороття. В Покров одеёшь — и в бюро (потома-ка ить бюро было, где собиралися), придём. А робята наденут розовы рубахи сатиновы, пуговицы перламутровы пришьют сюда и на вороття-то пуговицы посодют. И напляшемся, и напоёмся. Теперича-то старинны праздники мало отбывают. Раньше-то всё друга жись была…
Записано в 1981 г. Афанасьевой-Медведевой Г. В. от Натальи Степановны Томшиной (1901 г. р.), проживающей в д. Коношаново Жигаловского района Иркутской области.
Словарь 1, с. 502
