Словарь языка произведений Распутина Валентина Григорьевича

Размышляя об этом, Кузьма решил, что брат для деревни совсем уж отрезанный ломоть — и потому, что его не манит сюда приехать, посмотреть, как живут свои и не свои, походить по старым, с детства знакомым местам и разбередить этим душу, и потому, что ему неинтересно с деревенскими разговаривать, знать хоть со слов, что сталось с дедом Фёдором, который когда-то жарил его крапивой, или с девчонками, которых он провожал с поля́нки.

(Деньги для Марии, с. 205-206)

Редкая поля́нка у молодых обходилась без Таньчоры; если она задерживалась дома, девки уж бежали за ней, и не потому, что она верховодила у девок, — как раз нет, а потому, что без неё на поля́нках было невесело, грубо, некому было ответить парням, когда те начинали задирать, и ответить так, что после этого находилось что сказать всем, одному лучше другого, или тихонько засмеяться вслед нетерпеливой парочке, решившей незаметно убежать с брёвен возле сельсовета, где собиралась поля́нка, — всего лишь тихонько засмеяться, как бы только для себя, повернув лицо в ту сторону, куда в темноте пропадала парочка, но этот тихий, осторожный смех, как сигнал, тут же подхватывали все, и деревня со сна вздрагивала от его буйства.

(Последний срок, с. 371)

По вечерам, перед тем как упасть в постель, выходили на улицу и собирались вместе — поля́нка не поля́нка, посиделки не посиделки, но вместе, помня, что не много остаётся таких вечеров, и забывая об усталости.

(Прощание с Матёрой, с. 277)

Народное слово 3, с. 39

ПОЛЯНКА В ГОВОРАХ БАЙКАЛЬСКОЙ СИБИРИ