Словарь языка произведений Распутина Валентина Григорьевича

Обу́тка, -и, ж. Диал. Обувь.

Солнце поднималось всё выше, припекая, и по дороге уж засочилось, засверкало, собрались первые, короткие течи. Снег по сторонам, посинев, набухал и тяжелел, тяжелел и воздух, постепенно пропитываясь сыростью. Гуськов шёл в валенках (другой обу́тки у него не было, Настёна в последнее свидание обещала разыскать его старые, заброшенные ичиги), и эти валенки больше всего сейчас досаждали Гуськову.

(Живи и помни, с. 117)

Народное слово 2, с. 358

У матери была крёстная, тётка Авдокея. Ну и, говорит, ей сделали, она крикухой стала. В церкву пошли, в церкву паски святить под Паску, Богу молиться. Она, говорит, собралася, всё, сапоги обула, вышла только на улицу и зашла в избу, и залезла в квашню, и давай тесто месить прямо в обу́тке. И, говорит, стала кричать всяк на свете: по-петушиному, по-куриному, по-жеребиному. Всяк-всяк кричала. Вот крикуха называтся. Кричит! Ей сделали так. А когда глянули: их дом обсновали нитками, ну, колдовка напустила чертей, и оне и обсновали дом. Нитками три раза вокруг обнесли. Аха. Под Паску сновали. Ну, это, милка, портили, что она крикухой сделалася.

Записано в 1987 г. Афанасьевой-Медведевой Г. В. от Софьи Михайловны Шендрёнковой (1924 г. р.), проживающей в с. Трактовое Тулунского района Иркутской области.

Словарь 1, с. 139