Словарь языка произведений Распутина Валентина Григорьевича

Настёна внимательно всматривалась во что-то перед собой и, словно по увиденному, говорила: — У вас там ещё пушки стояли. А в низинке, откуда я к тебе подымалась, стояли машины. Большие такие, зелёные. Ты спал на потнике́, а укрывался поверх шинели брезентом. Ты с краю лежал, а рядом лежало то ли трое, то ли четверо твоих товарищей. Я подходила как раз с твоего краю…

(Живи и помни, с. 88)

Народное слово 3, с. 55-56

ПОТНИ́К В ГОВОРАХ БАЙКАЛЬСКОЙ СИБИРИ

Я брюхаста была, до самого последа работала (…). Одеваться одеяла не было, потники́ из осоки делали. Осоку нажнёшь, осока мягче соломы. Осоку набьёшь туда (…).

Я дочь свою родила. В этот день меня назначали кочки разгребать, а я её родила. Одна себе родила, без баушек, без всего. А Володя (сын был, три годика) на гобце сидел. Тётя Лиза забежала, потни́к сделала с осоки высокий, теперича в избе всё убрала, как вроде подготовилася, что я рожать буду. Потом сели ужнать:

— У меня брюхо чё-то болит.

— Ты не рожать ли?

— Нет, нет ешшо, нет.

И потом мне начало и начало… А у нас баушка была Самсоновна. Пока они бегали, баушку искали. А пришли — я уж Маруську-то родила, одна себе родила её.

Записано в 1982 г. Афанасьевой-Медведевой Г. В. от Александры Харлампиевны Бочкаревой (1913 г. р.), проживающей в с. Жипхеген Хилокского района Читинской области.

Словарь 4, с. 373