Словарь языка произведений Распутина Валентина Григорьевича

Изба осталась сиротой, наследников у Агафьи не оказалось. Зиму простояла она безжизненной — ни дымка, ни огонька, с закрытыми наглухо окнами, оцепеневшая, безуходная, холодная, скорбная. Снег завалил её снизу и сверху, только ставнями и чернела она, уткнувшись в сумёт. Люди отводили от неё глаза и, избегая ненужных размышлений, торопились пройти мимо.

(Изба, с. 393)

Ангарскую воду ветер волнами гнал обратно в Байкал, наплёскивая её на лёд. С немалым трудом оттиснул я дверь в улицу, крылечко было завалено сумётом, на месте дорожки лежал высокий гребнистый вал снега. Перед крыльцом его намело в гору, преодолеть которую не представлялось возможным. От скамейки справа торчал только край гнутой спинки, левую скамейку не видно было совсем.

(В непогоду, с. 417)

Народное слово 3, с. 337

СУМЁТ В ГОВОРАХ БАЙКАЛЬСКОЙ СИБИРИ

А дороги раньше рубили топорами, расчищали. Где торос, где торчит лёд, почистят, чтоб ровная была.

[— А зачем делали такие дороги? — Собир.].

На коне ехать, вот сани запрёг, поехал по сено, по солому. Как поедешь, кода тут подделся, там подделся. Почистят её, топорики возьмут, лом ли, сходят, может, два-три человека, прочистят, и вешили: поставят веточки, вешечки, чтоб не заносило. Когда заносы, дак чтоб видно, где дорога. Дорогу чистят. Вот и говорят:

— Пошли чистить дорогу.

Вот и расчищают от завалов, от сумётов.

Записано в 2008 г. Афанасьевой-Медведевой Г. В. от Зинаиды Ивановны Плаутиной (1936 г. р.), проживающей в с. Паново Кежемского района Красноярского края.

Словарь 7, с. 66-67